Держа в руках навеки замолчавший будильник, я подошел к стеклянной двери мастерской. Уборщица выставила навстречу мне голый локоть и закрыла дверь на старую щетку.

– Позвольте! – возразил я. – Еще нет семи!

– У всех есть, а у него нету! – оскорбленно закричала она и удалилась.

Я беспорядочно побарабанил по стеклу и уже хотел поворачивать оглобли, когда к двери подошла дама в мохнатой шапке, какие носят гвардейцы английского королевского дворца. Дама тоже побарабанила в дверь, но не бессмысленно, как я, а по-собственному – три раза и один. Я предусмотрительно отступил в тень. Дама снова нетерпеливо отстучала свою морзянку и, как только появилась уборщица, быстро проговорила:

– Передайте Яше – я от Тамары.

Дверь распахнулась, и гвардейская шапка проскользнула в недра мастерской.

«Однако», – подумал я, задерживаясь в тени.

Через пять минут букингемская шапка проследовала обратно в сопровождении целеустремленного Яши в белом халате и с лупой на лысине. Они обменялись многозначительным рукопожатием, и шапка вскочила в длинную машину, которая как-то очень кстати подкатила к мастерской.

Тут я выступил из тьмы и произнес противным конспиративным голосом:

– Здрасьте, я от Тамары!

Яша повернулся, будто на шарнире.

– Проходите, – сказал он, оглянувшись.

Я прошел за стойку. На стенах здесь уютно тикали десятки часов, показывая разное время.

– С «сейками» очень неважно, – сразу предупредил Яша.

– Что ж так? – строго спросил я. – Тамара обещала, между прочим.

Яша подумал ровно три секунды и твердо сказал:

– Зайдете во вторник. Что у вас еще? 

Я молча протянул будильник.

– Обменяем, – сказал Яша, бросил будильник в угол и открыл шкаф.

Я увидел дюжину старинных настольных часов, которые сделали бы честь среднему областному музею.

– Выбор слабоват, – пояснил Яша. – Семнадцатый век реализован.

Я выбрал восемнадцатый век: два ангелочка поддерживают агатовый циферблат.

– Вещь для камина, – одобрил Яша, упаковывая ангелочков в поролоновый мешок с эмблемой «Олимпиада-80». – Кстати, передайте Тамаре: есть пуленепробиваемые стекла. Что у вас еще?

Я вспомнил, что жена третий месяц ждет люстру «Водопад», и поинтересовался как бы между прочим:

– Кто у нас в «Свете»?

– В «Свете» прокол. Зайдите в «Ковры» к Мавру. Мавр сделает.

Придя домой, я весело рассказал жене всю историю. Она так же шутливо сказала:

– Теперь нам нужен камин! – и со свойственной женщинам логикой уточнила: – Что у тебя было с Тамарой?

Я рассмеялся, но смех мой прозвучал фальшиво, и это еще больше насторожило жену.

На следующий день я отправился к Мавру. Мавр оказался крепкой брюнеткой с усиками. От растерянности я сказал, едва переступив порог кабинета:

– Вам привет от Яши!

Брюнетка сразу отрезала металлическим голосом:

– Ничего не знаю.

– Я от Тамары, – поправился я быстро. – Миль пардон! 

Брюнетка мгновенно подвинула мне кресло.

– Меня интересуют «Водопады», – объяснил я, располагаясь в кресле и закуривая. – А что вы скажете насчет камина, чтоб под часы?

Мавр ответила мне с подкупающей четкостью, будто делая доклад на месткоме:

– «Водопад» получите во второй декаде через Киев. А за камином съездите в первый понедельник в Егорьевское сельпо. К Медее Федоровне.

Получив «Водопад» и камин точно по графику, я понял, что стал частью исключительно точной, хорошо смазанной и безотказной машины «Я от Тамары».

Благодаря привету от Тамары моей жене делали прическу парикмахеры, которые причесывают дикторов телевидения, а сам я парился в финской бане вместе с хоккеистами первой сборной. Именем Тамары я вставил себе льготные зу-бы и положил на операцию пятерых родственников. Ссылаясь на Тамару, я стал останавливать и заворачивать такси, едущие в парк, и проходить в метро без билета. 

Наконец, мы с женой замахнулись на абсолютно недоступный гарнитур «Дарданеллы».

Директор Дворца мебели, услышав магическое «Я от Тамары», предложил мне сигару и попросил расписаться в книге почетных посетителей. А на прощание порекомендовал не уходить вечером из дому.

Во время ужина под нашими окнами заревели моторы. Из двух мебельных фургонов деловитые люди в синих комбинезонах начали выгружать и выносить сорок три предмета «Дарданелл». Поскольку целиком «Дарданеллы» не уместились в квартире, сервант был разобран, упакован в виде гроба, перевязан голубой лентой и поставлен в туалете. Затем комбинезоны убрали за собой мусор, подмели пол привезенным с собой веником и скрылись в ночи. 

В оцепенении мы посидели посреди «Дарданелл» и, не доужинав, легли спать. Спал я тревожно. Во сне я разбирал предметы какого-то бесконечного гарнитура, чтобы найти Тамару, а она пряталась неизвестно где, будто чудище из сказки «Аленький цветочек». Жена не спала совсем и наутро спросила изможденным, истаявшим голосом:

– Ты и теперь будешь утверждать, что у тебя ничего не было с Тамарой?

Я пробормотал что-то невнятное, а вечером мы скрылись из дому, опасаясь, что нам привезут кухонный гарнитур или не дай Бог, кондиционер.

Через несколько дней мы успокоились. А как-то раз, когда мы с женой прогуливались, я увидел двери мастерской по ремонту часов.

– А вот здесь работает тот самый Яша, – сказал я жене. – Конечно, он просто винтик, просто даже смазка волшебной системы, но хочется поблагодарить его как человека. Давай я куплю коробку зефира в шоколаде и скажу на словах что-то теплое.

Хотя еще не было семи часов, дверь оказалась закрытой. Я постучал условным стуком. Мне открыл сам Яша. Он был без халата и без лупы на лбу и выглядел не так целеустремленно, как раньше.

– А я от Тама... – начал я, входя в мастерскую, увидел двоих скромных молодых людей в сером, которые укладывали в ящик музейные часы, и шутливо добавил: – Нет, я не от Тамары, я сам по себе.

– Вы нам не помешаете, – сказал один из скромных молодых людей – А может быть, и поможете. Останьтесь, пожалуйста, здесь.

Яша поглядел на меня без всякого энтузиазма и достал из угла старый, навеки замолчавший будильник.

– Все возвращается на круги своя, – сказал тот же молодой человек с мягкой улыбкой. – Даже старинные часы и камины.

– Тамара снят, – вдруг брякнул Яша, протягивая мне будильник.

– Знаете, я пойду, – сказал я. – Я спешу.

– Вам некуда больше спешить, – заметил тот же молодой человек и улыбнулся еще мягче...