* * *

Вдалеке от земных планетариев,
от артерий Земли, Праг и Вен,
космонавтка подумала: «Та ли я,
кто обратно вернется совсем?»
Там, внизу, обстановка тревожная,
высока вероятность тоски,
и начальство гнетет невозможное,
и мужчинам всегда не с руки
подойти к космонавтке по-личному,
заглянуть под скафандр, в глаза, –
и гудки заводские, фабричные
не зовут ее больше назад,
экономика и экология
оптимизм не внушают отнюдь...
Космонавтки колышутся ноги и
от волнения каждая грудь.
А в соседнем районе Галактики,
в рубашоночке красной, как кровь,
космонавт, завершив профилактику,
напевает себе про любовь,
и мелодия эта спонтанная
по далеким полям и кустам
разнесется, и, думая: «Там ли я?»,
космонавтка подумает: «Там».
И, вернувшись на Землю с продуктами,
заплатив пополам за такси,
космонавт с космонавткой как будто бы
вероятность уменьшат тоски. 

* * *

В консерватории разводят помидоры,
в отделе кадров ЗАГСа – женят двух людей,
хоть разный пол у них – но сходны разговоры:
про Лао Цзы, борьбу идей, про сбор груздей,
детей, музей, где в ряд картины и колонны,
о небе дивно-голубом – под птичий свист
один из них молчит, таинственно влюбленный,
другая – просто молодой специалист.
Какая музыка охватит эти души,
и эти уши что услышат за столом,
когда они вдвоем решат салат покушать,
и что-то спеть, другим неслышное, вдвоем?..
Ряды каких картин составят Дэ и Дао –
пейзажи Ге, девятый вал, трамвай седьмой?
В каких метаниях, чтоб счастья им хватало,
они окажутся, когда придут домой?
В алмазах небо, гриб в лесу, златые горы,
овраг желаний, и в трамвае – Лао Цзы...
В консерватории увяли помидоры,
но уродились со сметаной огурцы.